[he-art]

28.08.2012 в 16:57

Пишет  |Иероним|:

Скандальные клубы.
Журналисты, которые вели в парижских газетах отделы светской хроники, объединились в клуб, получивший название "La Paroisse". Члены клуба собирались каждый вечер, рассказывали пикантные анекдоты, услышанные за день; после обсуждения лучшие из этих историй записывались в одну из двух лежавших посреди салона открытых книг. Одна из них предназначалась для случаев, о которых было точно известно, что они имели место на самом деле, другая — для тех, достоверность которых вызывала сомнения. В конце недели выдержки из обеих книг печатались на отдельных листках, распространением которых занимался Жиль, слуга редактора "La Paroisse" мадам д'Аржанталь. Не было ни одного будуара, ни одного алькова в столице, куда бы не просачивались эти листки, давая пищу для фривольных бесед, которые кавалеры вели со своими возлюбленными, пока те занимались утренним туалетом. Комментарии — возмущённые или одобрителные — отправлялись членам клуба, которые за ужином весело смаковали их.
В 1752 году эти ходившие по рукам листки превратились в нечто до того неприличное, что полиция запретила их выпуск. "La Paroisse" чихать хотела на этот запрет. На следующий год министр внутренних дел обратил на «это скандальное издание» внимание начальника полиции Беррье, и слуга-распространитель Жиль несколько недель провёл в заключении.

Francois Boucher

Не было недостатка в компаниях любителей поразвратничать и повеселиться. Одной из них, называвшейся « Весёлое общество» , принадлежала идея календаря в форме "Пособия для любовников", на картинках которого, в отличие от обычных календарей, были изображены жительницы столицы, прославившиеся своими галантными похождениями. Авторы этого издания придерживались мнения, что вид «молодой привлекательной блондинки» действует на воображение сильнее, нежели, скажем, изображение бородатого св. Николая. «А посему святых, вместе с одиннадцатью тысячами дев, мы отошлём в рай, а их место в календаре предоставим менее суровым красавицам. Первое место будет отдано дворянкам, третьему сословию достанутся все пятницы, а субботы и воскресенья мы посвятим куртизанкам. Почётное место будет отведено для герцогинь и маркиз, которые всегда задавали тон в том, что касается плотских услад, а постные дни прибережём для мещанок, привыкших жить в атмосфере воздержания. Вдобавок к этим новшествам, все церковные праздники, посвящённые печальным и мрачным событиям священной истории, будут заменены на весёлые, более подходящие для их новых, жизнерадостных патронов. И, да воздаст им должное всякий француз! Праздник Обрезания Господня будет зваться отныне Праздником Крайней плоти. Праздник Очищения второго февраля станет Праздником биде (многие молодые дамы именовали биде своим духовником). Двадцать пятое декабря будет отмечаться как Праздник рогоносцев.

Далее распутные авторы нового календаря позволяют себе высказывать вещи даже ещё более святотатственные, но, чтобы получить представление о времяпрепровождении Общества весельчаков, более чем достаточно и приведённого выше.

Francois Boucher "The Toilet of Venus"

Итак, всё вышесказанное позволяет по-новому взглянуть на картину нравов предреволюционной Франции.
На смену рыцарским орденам прошлых веков пришли модные подделки. В начале века маркиз де Фютиле основал Орден фривольности, в который входили шестьсот петиметров второго класса и триста — первого. Слава о них выходила за пределы французских границ; в Испании также появились свои манерные петиметры со множеством собственных вычурных словечек и изукрашенных сверх меры одежд. Наставления членам ордена гласили:
1. Распространять и совершенствовать вкус к нарядам по всему Парижу, посылать делегатов в провинции, дабы обучать людей новой манере одеваться и говорить, вести себя как подобает и завивать волосы, как принято.
2. Искать новые, необычные способы самовыражения.
3. Придавать своим речам и поступкам вид туманный и рассеянный, дабы они казались совершенно нелогичными.


Завещание шевалье де Мюколори — превосходный пример отношения петиметров к жизни.

«Божественной Эскарлазюр (к которой я никогда не испытывал чего-то большего, нежели преходящую страсть) я завещаю мой портрет, мой рубин и Муху, мою левретку, пестро-белую, с коротким хвостом, чёрными ушами и длинными лапами. Эскарлазюр всегда нежно любила меня, из чего можно сделать вывод, что она будет любить и мою собаку. Я должен попросить её не плакать обо мне (иначе её прекрасные глаза покраснеют) и каждый день говорить с моим портретом, как если бы я был жив. Нет ничего печальнее, чем изображение человека, лишённое речи и движения.
Я ничего не оставляю Марго, которую оспа обезобразила настолько, что она не может вызвать какого бы то ни было интереса ни у живого, ни у мёртвого.
Я оставляю мою коллекцию парфюмерии малютке Сафири из Оперы, которая пахнет отнюдь не розами, с условием, что она будет пользоваться духами дважды на дню.
Я оставляю 1800 фунтов всем цветочницам Парижа, чтобы они стояли вдоль улиц, по которым повезут на кладбище моё тело — ибо смерти должно придавать жизнерадостный вид.

Jean-Honore Fragonard " Blindman's Bluff"

Я оставляю всю мою жизнь, состоявшую из визитов, реверансов, пируэтов, туалетов, нетерпения, комплиментов, безумств, интимных ужинов и коротких прогулок,— тем, кто пишет для театра, чтобы они могли извлечь из неё что-либо, способное послужить развлечению, исправлению или наставлению публики, которая в такого рода уроках весьма нуждается».

@темы: интересно, искусство